Была, помнится, сказка о бедной девочке, за которой погналась злюка-ведьма, и та, чтобы задержать преследование, разбрасывала позади себя предметы туалета: зеркало, ленточку, гребешок... На территории современной Черногории беглянка, похоже, опустошила всю косметичку. Бежать-то дальше некуда -- впереди Адриатика. Так и возникла страна, состоящая сплошь из горных гребней, чье продвижение остановило только море. Белый камень и прозрачная вода разделены лишь узким пояском прибрежной полосы. Зато пояс этот щедро украшен стразами приморских городков и поселков, почти каждый из которых настоящий самоцвет.

 Тем не менее, в день гребнебросания природа, наверно, была особенно щедрой, поскольку наделила Черногорию еще одним чудом -- Бокой Которской. Из школьных учебников мы на всю жизнь запомнили, что Волга впадает в Каспийское море, и вообще все реки впадают в моря; в лучшем случае -- в океаны, в худшем -- в озера. Но в Черногории все наоборот. Здесь море впадает в сушу. Соленая извилистая река вбурилась в берег на десятки километров. Это и есть самый южный фиорд Европы -- Которский залив.

Местные романтики сравнивают его с цветочным бутоном, на макушке которого раздвинула крылья бабочка (одним крылом черкает Рисан, вторым -- достает до самого Котора). У меня же очертания Боки ассоциируются с фрагментом узора, который мороз зимой любит выписать на оконном стекле. Хотя с земли "вкурить" конфигурацию Которского фиорда совсем непросто. Гораздо лучше это получается глядя в иллюминатор самолета или на карту.

 Можно еще подняться на гору Ловчен, пройдя перед этим сквозь застенки сырого тоннеля, вырубленного в камне, сквозь мавзолей князя-просветителя Петра Негоша, сочетающего в себе черты гробницы фараонов и типичного советского дворца культуры, дойти до края скалы, увидеть зеленый кратер горного озера под собой и голубой треугольник моря вдали, впритирку к небу -- это тоже будет Бока.

 По большему счету залив можно объехать по периметру -- от Яза до Игало -- за два с лишним часа, если без остановок. Но смысла в таком галопе никакого. В Боке нужно останавливаться. Часто. Глубоко вдыхая воздух. Хлопая глазами. Удивляясь и наслаждаясь. Подпитывая впечатления вином и пршутом. Морскими гадами и единственным черногорским (поэтому горячо любимым в народе) пивом "Никшичко". Негушским сыром и опять вином. Чтобы неожиданно открыть для себя, как растет киви (кто бы мог подумать -- тот же виноград, только покрупнее и попушистее), как на специальных фермах разводят устриц (вам взвесить? пожарить?), как огромный средиземноморский лайнер протискивается в узкое горлышко которской бутылки.

 Проехать Боку вдоль и поперек -- это отнюдь не метафорическая цель. В самом узком месте залива его действительно можно пересечь поперек на оранжево-белом паромчике. 5 минут. Полтора евро. Времени как раз хватает, чтобы сфотографироваться. Или просто одолжить на полчасика лодку, кем-то доверчиво оставленную у пристани?

 В прошлые бурные века на этом участке на ночь просто натягивали от берега к берегу толстую цепь ("вериги"), чтобы какой-либо коварный враг не прокрался под покровом ночи в этот райский уголок. До сих пор смакую названия расположенных здесь друг напротив друга деревушек. Кеменари и Лепетани. Что-то такое архаическое. Здесь, должно быть, до сих пор живут мифические герои, некие хранители цепей. 

Нет, я их понимаю. Прятать за веригами было что. В этом богом данном и богом забытым уголке Адриатики старались найти тихую пристань и удалые "гусары" (так по-сербски зовут пиратов), и утомленные восточными и западными базарами купцы (не только местные, но и итальянские). Как ни странно, все они прекрасно уживались между собой. Иногда пираты становились купцами, а купцы -- пиратами, а их дети пробовали обе профессии. Но промышляли они в открытом море, а в самом заливе серьезных драк, если вглядеться в историю, так и не было, несмотря даже на то, что эти земли неоднократно переходили из рук в рук от одного правителя к другому.

Во-первых, большому флоту в Боке просто не развернуться. Во-вторых, окружающая обстановка ничуть не способствует воинственному настроению. Море, солнце, сиеста - какие тут битвы. Согнать с кормы наглую чайку -- и то лень. Поэтому обилие фортификационных сооружений на берегу выглядит несуразицей. Впрочем, очень живописной.

Если сравнивать приморские городки залива с внутренней Черногорией, хотя бы со старой столицей страны Цетинье, -- контраст разящий. Это даже не как Питер и Москва, не как Львов и Киев. Это просто разные миростроения. Пераст, Прчань, Рисан, Котор можно, как цветок из вазона, бережно вырезать и пересадить в какую-то тихую итальянскую провинцию. Никто и не заметит подмены.

  Из контекста Italian fashion выламываться будут только православные храмы, в большинстве своем скромные, непритязательные, будто отштампованные по единому балканскому трафарету.

 У Боки своя столица -- древний Котор, напоминающий моллюска, намертво прилипшего к килю корабля. В роли киля -- отвесная скала, на которую сегодня можно подняться по старой, слегка потрепавшейся крепостной стене. Хотя намного приятнее бесцельно попетлять по крученых улочках, натыкаясь то на чьи-то подворотни, то на одни из трех которских ворот. Вода под каждыми имеет свой необыкновенный цвет. Такое то малахитовое, то янтарное море мне еще нигде не попадалось.

В каменном мешке Котора можно пересидеть  и тридцатиградусную жару, и турецкую осаду. Но неожиданно ловишь себя на том, что чего-то не хватает. А не хватает травы, зелени, деревьев. С этим в городе напряженка, поэтому пора двигаться в сторону Герцег-Нови, к устью фиорда.

 ГН - город интернациональных крепостей. Их тут целых три. Одна называется по-турецки -- Канли-Кула, вторая по-итальянски -- Форте-Маре, третья -- Шпаньйола, то есть испанская. Но все они утопают в буйной растительности. Часть Форте-Маре, правда, утопает и в море. Во время землетрясения 1979 года кусок стены откололся и сполз в воду. Что ж, торчащие из воды архитектурные излишества придают городу дополнительный шарм. А черногорцы рассказывают, что в глубоких водах Боки вообще похоронены целые города, построенные еще до нашей эры.

 Но мы отвлеклись от нашей фауны. А ее разновидностей в Герцег-Нови больше, чем в любой другой точке Черногории. Например, вместо пиратов сегодня все местные крепостные руины осаждают полчища кактусов и агавы. Иногда эти колючие экземпляры достигают колоссальных размеров. 

 Кроме них, здесь встречаются и гигантские сосны, почти секвойи. Среди таких, например, прячется пригородний Савинский монастырь.

 А еще неотрывные одуванчики.

 И нежная мимоза.

Из Герцег-Нови рукой подать до хорватского Дубровника. Но это уже не Бока. И не Черногория. И дело не только в том, что цены сразу зашкаливают в 2-3 раза. Дубровник, конечно, пышнее. Но не уютнее. Там ты постоянно упираешься то в хвост сороканогой экскурсии, то в лоб ресторанного зазывалы. И обойдя за полдня прямоугольные дубровницкие улочки ловишь себя на мысли о том, что пора возвращаться домой, то есть в свой черногорский домик, где забор напротив с головой увяз в бугенвилию, где уличная кошка ждет не дождется, чтобы ты разделил с ней свой ужин, где тебя уже узнают на рынке и детей угощают персиками. Вроде и не чудо. Но все вокруг вдруг кажется таким чудесным.